Гуннский наместник в Хакасии
В 201 г. до н.э. территория Хакасии была завоевана одной из первых кочевых империй Центральной Азии, которую образовали хунны - народ, который под именем гуннов через несколько столетий станет грозой для Римской империи. Их грозным оружием была жестко дисциплинированная конница, состоявшая из лучников, стрелявших стрелами с железными наконечниками. Тагарское войско со старыми приемами ведения боя и оснащенное, в основном, оружием из бронзы не смогло противостоять грозным завоевателям.
Основной целью, которую ставили хунны при завоевании тагарских племен, был сбор дани, расселяться в степях Хакасии они не стремились. Об этом свидетельствует отсутствие захоронений хуннов здесь, в то время как на соседних территориях Саяно-Алтая их находят. При этом в местной среде получают распространение детали украшения пояса, которые были свойственны хуннской культуре. Это массивные ажурные железные и бронзовые пряжки. На многих из них имелись изображения противостоящих быков, одиночных коней и верблюдов, сцены поединков коней и куланов, терзания хищником копытного животного или борьбы двух хищников. Очень колоритно выглядят пряжки в виде двух извивающихся змей внутри прямоугольной рамки, а также ажурные бляхи с головой дракона. Появляются своеобразные ложечковидные бронзовые застежки со стилизованным изображением головы сайги.
С внешнеполитическими событиями связаны и изменения в погребальной обрядности, которая к тому же становится разнообразной. В основном людей хоронят в обширных родовых склепах, при похоронах череп покойного трепанировали и после этого обмазывали глиной. Лицо дополнительно покрывали слоем гипса, по которому наносился узор.
Часть населения хоронит своих усопших на отдельных кладбищах в каменных ящиках, деревянных срубах и грунтовых ямах. Вокруг каменных ящиков, которые более распространены, обычно сооружали небольшую прямоугольную каменную ограду. Также распространяется обряд захоронения в насыпях более древних курганов. Разнообразие погребальной обрядности связывают как с проникновением в Хакасско-Минусинскую котловину нового населения, так и с социальными процессами.
Но самым главным памятником, появление которого обычно связывают с хуннским завоеванием, является глинобитный дворец, располагавшийся в окрестностях г. Абакана. В 1940 г. при строительстве дороги был задет край холма, который был похож на обычный курган. Но во время строительства рабочие стали находить необычные черепки, на которых, как ни странно, были изображены китайские иероглифы. Археологические исследования, которые проводили В. П. Левашева, С. В. Киселев и Л. А. Евтюхова, прерванные Великой Отечественной войной, выявили, что это были руины дворца, архитектура которого являлась типичной для Китая ханьского времени
Дворец имел размеры 35 х 45 м. и был сориентирован по сторонам света. Глинобитные стены здания достигали 2 м. толщины. Здесь применялись две технологии воздвижения стен: это заливание раствора в опалубку и выкладывание сделанных на стороне слоев, толщиной 4-6 см. Из дерева были сделаны опорные столбы, стропила, матица, потолки и двери. Нижние концы столбов обматывали берестой, и опускали в ямы, достигавшие глубины до 0,8 м. Днища ям выкладывались каменными плитками, чтобы уменьшить проседание.е.
Единственный вход в здание был с южной стороны, и человек, заходя в него, попадал сначала в прихожую, а далее, следуя прямо, входил в центральный большой квадратный зал площадью 132 кв.м, к которому примыкали анфилады из шести комнат. Всего в здании было 20 комнат, площадь которых в среднем составляла 28-32 кв.м. Под глинобитным полом на глубине от 30 до 60 см имелись специальные каналы, прямоугольные в сечении, шириной в среднем полметра. Стенки каналов и их перекрытие были выложены хорошо подогнанными друг к другу плитками песчаника. Эти каналы являлись системой отопления помещений, по которым проходил нагретый в печах горячий воздух. Для обогрева столь обширного здания было несколько печей, стенки которых были сложены из врытых в землю плит песчаника.
Крыша дворца была покрыта кровельной черепицей, характерной с древних времен для стран Восточной и Юго-Восточной Азии. Черепицу изготавливали из хорошо отмученной серой глины и подвергали печному обжигу. Интересно отметить, что на внутренней стороне многих черепиц имелись знаки, оставленные мастерами. Они схожи с рунами средневекового орхоно-енисейского письма. Ученые до сих пор спорят о причастности этих знаков к сложению древнетюркской письменности. На торцевых дисках черепицы были обнаружены китайские иероглифы, оттиснутые деревянным штампом. На них было написано: «Сыну Неба 10000 лет мира (А той, которой мы желаем) 1000 осеней радости без горя».
Также из глины изготавливали облицовочные квадратные и прямоугольные плиты, которые были покрыты зигзагообразными желобками. Ими декорировали фриз здания, оконные и дверные проемы. На дверях здания имелись массивные бронзовые ручки в виде антропоморфной личины с рогами. В большом горбатом носу этой личины продето кольцо. На ее макушке изображена корона, с боков имеются бакенбарды. Длинные усы завиты на концах, а под ними видны оскаленные зубы верхней челюсти. Предполагается, что они изображали духов, которые должны были охранять центральный зал от нечистой силы.
В ходе исследования замка были обнаружены железный нож с массивным кольцом на рукояти, железная втулка «пешня», осколок овального блюдца из светло-зеленого нефрита, коралловая бусина, золотая серьга. Также было много фрагментов глиняной посуды, в основном местного происхождения, но имеется фрагмент, схожий с керамикой хуннской культуры. Изучая впоследствии территорию вокруг дворца, Л. Р. Кызласова пришел к заключению, что здесь располагался целый деревянный город, жители которого пытались обнести его глинобитной стеной.
Сразу же после археологических исследований в научных кругах было выдвинуто предположение, что этот дворец был сооружен для хуннского наместника китайского происхождения Ли Лина, который управлял делами в I в. до н.э. Впоследствии это здание по иероглифам на торцевых дисках было датировано несколько иначе - I в. н.э. Возникло новое предположение, что дворец был построен для жены хуннского наместника Сюйбудана. Ее звали Имо, ее мать была китаянка, а отец - хуннский шаньюй.
